В ИСТОРИЧЕСКОЙ ПОЛЬШЕ
(2-я пол. XIV в. - 1772 г.)

    Долгие века Галичская Русь, подобно другим частям Руси, оставалась православной. Неправославных, в том числе католиков, встречалось в ней мало. Если польские историки (проф. Абрага и др.) допускают, что в русскокняжеские времена были уже какие-то католические костелы в Галиче, Перемышле и Львове для западных торговцев, ремесленников, воинов и пленных, которые поселились там или временно находились, то это обстоятельство никак не могла нарушить общеправославного лица населения тех столетий. Лишь только после завоевания Галичины Польшой, со второй половины XIV века, началось насильное насаждение католицизма и лютое преследование Православия, против чего долгие века боролось действительно героическое галицко-русское духовенство, крестьянство и особенно мещанство, организованное в церковных братствах, под руководством самого известного из них Успенского Ставропигиального братства во Львове.

    После навязания православным унии с Римом на Брестском соборе 1596 г. натиск Рима и Польши на православные церковные братства значительно усилился, и они были вынуждены по очереди одно за другим покоряться унии, чтобы таким способом сохранить хоть какую-нибудь вероисповедальную обособленность (восточный обряд, церковнославянский богослужебный язык, старостильный календарь, женатое духовенство, церковное устроение и др.). Все-таки Львовское Успенское Ставропигиальное братство формально стало униатским только в 1708 г., даже на несколько лет позднее того, как униатской стала львовская епископская кафедра, потому что львовский епископ Иосиф Шумлянский стал явным униатом в 1700 г.

    Но и тогда еще далеко не все братчики покорились церковной унии с Римом. Часть их осталась православной и охраняла права Православия. Во время встречи царя Петра I с польским королем Августом II Саксонским в Раве-Русской львовские православные братчики обратились к русскому царю с просьбой, чтобы он за них перед польским царем заступился, что он, очевидно, и сделал, хотя неизвестно, с каким успехом. Но хорошо известен факт, что с того времени для небольшой группы православных во Львове остался и действовал один-единственный православный храм.

     С начала XVIII столетия остались в Галичине только две православные приходские церкви: во Львове и Бродах (для тамошних торговцев разных национальностей). Обе они обслуживались до раздела Польши монахами последнего в Галичине православного монастыря - Скита Манявского (на Прикарпатье, в селе и над речкой с тем же названием - Манява, недалеко от Надворной). Обе церкви были в нанятых частных квартирах, по предписанию общеобязательного закона, существовавшего еще с времен Казимира Ягайлончика, который запрещал православным строить новые или ремонтировать старые православные храмы. Этот закон представители власти исполняли порой дотошно, а порой и попускали, в зависимости от натуры того или иного вельможи, который имел власть над храмом, или от средств, которыми можно было вельможу задобрить, а в XVIII столетии этой закон применяли на практике очень строго, в соответствии с сеймовым проектом уничтожения Руси, с 1717 г. В таком тяжелом состоянии пребывала Львовская православная епархия и после присоединения Галичины к Австро-Венгрии в 1772 г.